Чайный парадокс: как Кыргызстан сократил импорт, но заплатил больше

Национальный статистический комитет Кыргызстана зафиксировал существенное сокращение импорта чая в республику. За первые восемь месяцев 2025 года объем ввезенного чая снизился на 20% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года, что может свидетельствовать о меняющихся рыночных трендах или потребительских предпочтениях в стране. Эти данные, безусловно, привлекут внимание как импортеров, так и аналитиков продовольственного рынка.

Согласно информации ведомства, с января по август текущего года Кыргызстан импортировал 5,6 тысячи тонн чая на общую сумму 8,8 миллиона долларов США. Примечательно, что за аналогичный период 2024 года объем импорта составлял 7 тысяч тонн, тогда как его стоимость оценивалась в 8,2 миллиона долларов. Этот парадоксальный диспаритет – сокращение физического объема на одну пятую при одновременном росте общей стоимостной оценки импорта – указывает на значительное увеличение средней закупочной цены на чай, поступающий на кыргызский рынок. Данный факт может быть следствием инфляционных процессов на мировом рынке или переориентации на более дорогие сорта.

Анализируя географию поставок, очевидны заметные изменения в структуре импорта. Ключевой поставщик, Казахстан, существенно сократил свои объемы – с 5 354 тонн в 2024 году до 3 642 тонн в 2025 году, при этом стоимостная оценка поставок осталась практически неизменной (с 3,413 миллиона до 3,344 миллиона долларов). Это означает резкий рост удельной стоимости казахстанского чая. В то же время, такие страны, как Шри-Ланка и Китай, демонстрируют наращивание объемов поставок и их стоимости. Шри-Ланка увеличила поставки с 424 до 560 тонн, а Китай – с 357 до 479 тонн, при пропорциональном росте их стоимостного выражения. Российская Федерация, при незначительном сокращении объемов (с 420 до 411 тонн), увеличила общую сумму поставок с 2,376 миллиона до 2,553 миллиона долларов, что также свидетельствует о повышении цен на поставляемый из России чай.

Привлекают внимание и другие изменения в списке поставщиков. Кения нарастила поставки с 292 до 376 тонн, а Индия и вовсе показала взрывной рост – с 3 тонн до 80 тонн, что может говорить о диверсификации источников поставок или изменении потребительского спроса в сторону определенных сортов или брендов. На противоположном полюсе находится Пакистан, который в прошлом году поставил 105 тонн чая, а в текущем отчетном периоде – всего 1 тонну. Эти колебания могут быть обусловлены как логистическими и торговыми, так и геополитическими факторами, а также изменениями в торговой политике отдельных стран.

Таким образом, снижение общего объема импорта чая в Кыргызстан не является однозначным показателем уменьшения потребления. Скорее, оно отражает удорожание продукта на мировых рынках, что транслируется в более высокие цены для конечного потребителя. Возможно, произошло и смещение спроса в сторону более концентрированных или дорогих сортов чая. Для потребителей это означает столкновение с более высокими ценами, а для импортеров – необходимость адаптации к изменившейся ценовой конъюнктуре и поиску оптимальных поставщиков. Эти данные Нацстаткома дают важную пищу для размышлений о динамике продовольственного рынка Кыргызстана и его зависимости от внешних факторов.